Пусть мне не платят гонорара дажеВ «Meркюре», даже в «Эрмитаже» —
Что ж? Амарилья кроткая моя
Умна и рассудительна, как я.
Полсотни франков нам бы надобно всего.
Но можно ль все иметь — и сердце сверх того?
Да, если б Ротшильд ей сказал: «Идем ко мне…»
Она ему ответила бы: «Нет!
«Я к платью моему не дам вам прикоснуться:
«Ведь у меня есть друг, которого люблю я…»
И если б Ротшильд ей сказал: «А как же имя
«Того… ну, словом, этого… поэта?»
Она б ответила: «Франсисом Жаммом
«Его зовут». Но, думаю, беда
Была бы в том, что Ротшильд о таком
Поэте и не слышал никогда. |